Гроза ада (БЕСсильный чемпион) [Компиляция 1-7] - Григорий Володин

Кристина Кимова согласилась подписать контракт с армией. Кружок предоставляет прототип пульта управления нанобобиками. Армия покупает патент и спонсирует дальнейшие разработки, не претендуя на авторство. Похоже, декабрьский конкурс изобретателей у нас в кармане. А там и выпускной не за горами. А потом и свадебка с Аллой. Да и со всеми девчонками заодно.

— …поэтому данному юноше оказывается поистине невиданная честь…

Бросаю взгляд на Софию. Глаза блестят, розовый ротик распахнут. Руки прижаты к груди. На лице удивление, растерянность, счастье. Радуется красотка за меня. А чему так сильно восхищаться? Подумаешь, орден какой-то.

— ….Император щедр и справедлив, и великий титул жалован юному герою после долгих раздумий и расчетов плодов технического прогресса, который он совершил. Так что несмотря на уникальность награды, она полностью обоснована заслугами….

Вот как раз только на Софии пока и не получится жениться. Раз я не князь или граф, то типа не достоин. Слухи пойдут, репутацию ей попортят, а это убытки и риски для ее Дома. Сначала надо титул выбить из императора. Блин, как?

— Встречайте князя Кандагара — Бесонов Артем!

КАКОГО ЭРАЗИНА?!

Изумленный ор сотни глоток: «ЧТО?!»

И это ахают дворяне, которых с детства учили держать марку, даже если на голову сядет летающий слон. А я так вообще челюсть роняю.

Первая мысль мелькает, что сдуру включил фрактал Градгроба и загадал ему титул. Но нет — без Эмулятора мощный фрактал не собрать, иначе астральное тело кокнется. А Эмулятор не задействован. Морда лица ведь человеческая. Демонская рожа — главный внешний признак эмулятора.

Становится тихо. Император сует мне в руки новую Жалованную грамоту.

— Ты попал в ряды элиты, сынок. Не подведи меня и страну.

— Страну — ни за что, — опускаю я грамоту в рамке.

А насчет вас — сначала посмотрим на ваше поведение.

Император хмурит постриженные брови, но отчаливает, решив, видно, что хватит с школьника находиться вблизи его царской ауры. Больше никто меня не заслоняет от сотни выпученных глаз. Я, побарабанив пальцами по стеклу рамки, усмехаюсь внаглую. Речь произносить не нужно, но не сдерживаюсь:

— Сам не ожидал сегодня взлететь до «Вашего Сиятельства». Постараюсь не слишком сильно сиять, так что солнечные очки можете не доставать.

Молчание. Не оценили мое петросянство? Ну как хотите.

Когда спускаюсь со сцены, не стесняюсь подойти к цесаревичу.

— Зачем? — качаю грамоту в руке.

— Заслужил, — коротко отвечает Вовка.

— А я думал — по приколу. Ну спасибо.

После церемонии все идут на банкет. Мы с сестрами Бородовыми тоже не пропускаем «час жора».

— Это удивительно! — ляпает как ребенок княгиня. Она счастлива, как никогда — ведь теперь мы равны по положению, как и должно. Теперь только возраст разделяет нас. Но это временная трудность.

— И подозрительно, — киваю. — Но поживем — увидим.

В заставленном закусками зале ищу взглядом «зорек», хочется потроллить Аяно с темляком. Подергать за шнурок, как школьниц за косички.

Отпросившись, княгиня уходит к стайке девушек, Белоснежка туда же. Их собеседницы стреляют в мою сторону глазками. Да все глазеют.

— Поздравляю! — возникает рядом Бестия. — Вы действительно заслужили, Ваше Сиятельство!

Она смущенно потупляет взгляд. Прямо не коммандос, а девочка-цветочек.

Я беру ее за кисть ниже рукава и нежно глажу по открытой коже.

— Давай по-простому, баронесса. Всё же из одной плошки кашу ели на позициях. И приходи в гости как сможешь. Обсудим старое, откроем вместе новое, — я тереблю пуговицу на манжете ее рубашки. — Или расстегнём.

А чего? Неделя прошла, Яка сдулся. Если всё еще люб ей, то замутим. Поляниц моих она обожает и в бою берегла девочек, как наседка цыплят.

Взгляд ее загорается с новой силой. В Афгане всё не кончилось, а только началось.

— Обязательно, — голос девушки слегка хриплый — горло резко пересохло. — Обязательно приду к тебе!

— Круто. А где Кимура? — оглядываю снова зал.

— Командир ушла, — отвечает Бестия. — Ее цесаревич вызвал.

— Понятно, — разочарованно произношу.

Ко мне вместе с сыном подходит Деймон Настьев, дядя Аллы и новый глава Дома Настьевых.

— Князь, — говорит Деймон по-дружески, как равному, хотя у дядьки уже седина бьет в бороду. — Спасибо, что вызволили из афганского плена мою племянницу. Я слышал от Аллы, что вы поучаствовали в этом. Видимо, своими изобретениями, за которые вас наградил сам император.

— Вы подошли очень вовремя, князь, — улыбаюсь вежливо. — Возможно, вы в курсе о моих договоренностях с покойным отцом Аллы?

— Да, слышал, — почему-то мрачнеет мужик.

— Моя команда на днях взяла московский кубок в Военных играх. Остался лишь конкурс изобретателей — и я заберу Аллу себе. По окончанию школы я женюсь на ней.

Бестия удивленно хлопает глазами. А потом радостно улыбается:

— Ты же женишься на всех девочках?

— Только им не говори, — подмигиваю. — Рано.

— Заметано, — бьет она меня кулаком в плечо. — Меня не забудь позвать на свадьбу. Хочу быть подружкой невесты

— Чьей именно?

— Всех четырех!

— Я вас услышал, князь, — бросает Деймон. — Ваше намерение не было для меня неожиданностью. Хорошего вам вечера.

— И вам.

Настьевы отходят.

* * *

— Леший бы тебя побрал, Бесонов! — шипит Деймон, плеская в себя шампанское. Его бешеный взгляд буравит спину мальчишке. Новоявленному князю.

— Что такое, отец? — спрашивает Сомен. — Почему ты переживаешь из-за Аллы?

— Потому что Бесонов хочет подмять под себя наш Дом, — рычит князь.

— Ты уверен?!

— Ох, научись видеть дальше своего носа, — Деймон берет новый бокал и опустошает его. — Его план прост, как пять копеек. Жениться на дочери бывшего главы рода, затем потребовать и его кресло.

— Так дальновидно?! Но он же всего лишь пацан!

— Именно. Вундеркинд гребаный. Был бы ты таким в свои двадцать пять! — Деймон бросает в рот горсть канапе. — Этот хитрющий пацан прибрал к рукам Дом Бородовых, охмурив княгиню, да вдобавок и княжну. Сейчас он получил титул князя. Теперь спокойно женится на Софии и официально поглотит ее Дом. Но аппетиты растут. И вот, он нацелился на нас!

До Сомена наконец доходит весь ужас их положения.

— Свароже!

— Я с большим трудом стал главой Дома и стелился перед цесаревичем не для того, чтобы просрать всё щенку с